Сын командира Полтавского легкоконного полка бригадира Давыдова, служившего под командою Суворова, Денис Давыдов родился в Москве. Семнадцати лет он начал военную службу эстандарт-юнкером в кавалергардском полку, через год был произведен в первый офицерский чин, а еще через два года за сочинение «возмутительных стихов» отчислен из гвардии в армейский Белорусский гусарский полк. Давыдов быстро освоился в новой для него среде и продолжал писать стихи, в которых воспевал прелести бесшабашной гусарской жизни. Эти стихи расходились в многочисленных списках и принесли молодому Давыдову первую – поэтическую – славу.
В 1806 году его вернули в гвардию, только что возвратившуюся в Петербург после кампании в Австрии. Денис Давыдов пишет в автобиографии: «От меня пахло молоком, от нее (гвардии. – авт.) несло порохом». Мечтавший о лаврах героя, обласканный в детстве Суворовым, посулившим ему блестящее военное будущее, Давыдов решился на дерзкий поступок: в четыре часа ночи, «дабы упредить новую колонну родственников», хлопотавших о своих близких, он проник в гостиницу, где остановился фельдмаршал М. Ф. Каменский, назначенный главнокомандующим в предстоящей новой кампании против Наполеона, и просил о направлении в действующую армию. Настойчивость Давыдова увенчалась в конце концов успехом, и он стал адъютантом Багратиона. Вместе с ним молодой офицер проделал кампанию 1807 года, участвовал во всех сражениях и получил пять боевых наград, в том числе золотую саблю с надписью: «За храбрость».
В 1808-1809 годах, во время войны со Швецией, Давыдов, находясь в авангардном отряде Кульнева, совершил с ним поход в Северную Финляндию до Улеаборга и знаменитый переход по льду Ботнического залива к берегам Швеции. В том же 1809 году он в качестве адъютанта Багратиона участвует в боевых действиях против турок на Дунае, а после отъезда из армии Багратиона, в 1810 году, переходит к Кульневу, у которого, по собственным словам, «кончает курс аванпостной службы, начатой в Финляндии».
Громкую военную славу Денис Давыдов снискал в Отечественную войну. В начале кампании он в чине подполковника командовал батальоном Ахтырского гусарского полка в армии Багратиона, к которому и обратился незадолго до Бородинского сражения с проектом партизанской войны. Кутузов одобрил представление Багратиона, и 25 августа, накануне Бородинской битвы, Давыдов, получив в свое распоряжение пятьдесят гусар и восемьдесят казаков, двинулся в тыл врага. В первый же свой «поиск», 1 сентября, когда французы готовились вступить в Москву, Давыдов разгромил на Смоленской дороге, у Царева Займища, две шайки мародеров, прикрывавших обозы «с ограбленными у жителей пожитками», и транспорт с хлебом и патронами, взяв в плен более двухсот человек[*]. Отбитое при этом оружие он здесь же роздал крестьянам, поднимавшимся на народную войну. Успех Давыдова был полный. Почти каждый день его отряд захватывал пленных, обозы с продовольствием и боеприпасами. По примеру отряда Давыдова, численность которого возросла до трехсот человек, были созданы и другие партизанские отряды из регулярных и казачьих частей.
Успех действий Давыдова в большой степени объяснялся его постоянной тесной связью с населением – крестьяне служили ему лазутчиками, проводниками, сами принимали участие в истреблении шаек фуражиров. Так как форма русских и французских гусар была очень схожа и крестьяне поначалу нередко принимали Давыдова за француза, он облачился в казачий кафтан, отрастил бороду и в таком виде изображен на нескольких гравюрах того времени.
Особенно широкий размах действия войсковых партизанских отрядов приняли во время отступления французов из России. Днем и ночью партизаны не давали врагу ни минуты покоя, уничтожая или забирая в плен небольшие группы и объединяясь для удара по крупным колоннам. Так, 28 октября партизанские отряды Давыдова, Сеславина, Фигнера и Орлова-Денисова окружили в селе Ляхово, атаковали и взяли в плен двухтысячную колонну французов во главе с генералом Ожеро. О деле под Ляховым Кутузов сказал: “Победа сия тем более знаменита, что в первый раз в продолжении нынешней кампании неприятельский корпус положил перед нами оружие”.
Денис Давыдов со своим отрядом «проводил» французов до самой границы. За кампанию 1812 года он был награжден Георгиевским крестом и произведен в полковники. В 1813 году Давыдов сражался под Калишем, Бауценом и Лейпцигом. В начале кампании 1814 года он командовал Ахтырским гусарским полком, за отличие в бою 20 января при Ларотьере был произведен в генерал-майоры и во главе гусарской бригады вступил в Париж.
В 1823 году Давыдов вышел в отставку, но в 1826 году вернулся на службу, принял участие в военных действиях в Закавказье и Польше и лишь в начале тридцатых годов окончательно «распоясался и повесил шашку свою на стену».
Имя Давыдова как «поэта-партизана» овеяно громкой романтической славой. Он был связан тесной дружбой с Пушкиным, Языковым, Вяземским, Баратынским и другими поэтами, воспевавшими его в своих стихах; немалым успехом пользовались и его собственные лирические и сатирические стихи. Еще в 1821 году он издал «Опыт теории партизанского действия», а уйдя в отставку, «пустился в военные записки», создав ряд очерков о событиях, свидетелем и участником которых являлся. Написанные, по отзыву Пушкина, «неподражаемым слогом», эти яркие и живые очерки представляют исключительный исторический и литературный интерес. В одном из очерков Денис Давыдов писал: «Я считаю себя рожденным единственно для рокового 1812 года».
В 1839 году, когда в связи с 25-летием победы над Наполеоном готовилось торжественное открытие памятника на Бородинском поле, Денис Давыдов подал мысль о перенесении туда же праха Багратиона. Предложение Давыдова было принято, и он должен был сопровождать гроб Багратиона, перед памятью которого благоговел, но 23 апреля, за несколько месяцев до Бородинских торжеств, скоропостижно скончался.